Статья 4 Договора НАТО предусматривает, что любое государство-член может запросить консультации, если оно считает, что его независимость, территориальная целостность или безопасность находятся под угрозой. Статья 5 закрепляет принцип, согласно которому вооружённое нападение на одного члена альянса считается нападением на всех. Она была применена лишь однажды в истории — после террористических атак 11 сентября 2001 года в США.
Три года назад, когда в польском селе Пшеводув, в семи километрах от границы с Украиной, ракета с востока попала в трактор и убила двух граждан Польши, мировые наблюдатели часами обсуждали возможность начала войны между НАТО и Россией. Meduza писала, что изначально, через анонимного представителя Пентагона, НАТО объявило, что ракета, попавшая в Польшу, государство-член альянса, была выпущена российскими войсками по энергетической инфраструктуре Украины. Через несколько часов выяснилось, что ракета была запущена украинской системой ПВО С-300, хотя Киев продолжает это отрицать.
Обсуждение возможной эскалации конфликта между НАТО и Россией возобновилось после недавних случаев нарушения воздушного пространства Польши российскими дронами в ночь на 10 сентября 2025 года: часть из них была сбита польской армией, минимум один дрон нанес материальный ущерб. Польша потребовала активации статьи 4 НАТО.
Какие процедуры НАТО должно инициировать в случае нападения, намеренного или случайного, на территорию альянса? Основные процедуры две. Более мягкая реакция предусмотрена статьёй 4 Договора НАТО, более жёсткая — статьёй 5.
Согласно статье 4, любое государство НАТО, которое считает, что существует реальная угроза его независимости, территориальной целостности или безопасности, имеет право созвать консультации всего блока. Какие решения могут быть приняты по итогам таких консультаций, статья не уточняет, что означает возможность различных вариантов действий.
«Стороны будут консультироваться между собой всякий раз, когда, по мнению одной из них, нарушена территориальная целостность, политическая независимость или безопасность одной из сторон».
Государства-члены альянса обращались к этой статье довольно редко. Польша использовала статью 4 в 2014 году в ответ на начало оккупации Крыма, а вскоре после этого альянс прекратил военные и гражданские контакты с Россией. В 2022 году, после масштабного вторжения России на территорию Украины, консультации были созваны по просьбе стран Балтии.
НАТО может принимать аналогичные решения и без активации статьи 4, но формальный созыв стран-членов для консультаций подчёркивает обеспокоенность инициатора угрозой для своей безопасности.
Статья 5, более жёсткая версия, основана на принципе, что нападение на одного члена альянса приравнивается к нападению на всех. Этот принцип лежит в основе коллективной безопасности НАТО, однако часто воспринимается ошибочно как обязательство всех государств вступить в войну в случае агрессии против одного из членов. На практике страны должны оказывать помощь, но статья 5 не предполагает обязательного прямого участия в боевых действиях. Каждая страна решает, какой тип поддержки она окажет пострадавшему члену альянса — «включая применение вооружённой силы», но и другими методами.
«Стороны согласны, что вооружённое нападение на одну или несколько из них в Европе или Северной Америке будет считаться нападением на всех и, следовательно, согласны, что если такое вооружённое нападение произойдёт, каждая из них, используя право на индивидуальную или коллективную самооборону, признанное статьёй 51 Устава ООН, окажет помощь атакованной стороне немедленно и способами, которые она сочтёт необходимыми, включая применение вооружённой силы, для восстановления и поддержания безопасности в североатлантическом регионе».
В конце 1940-х годов, когда разрабатывался Договор Североатлантического альянса, европейские страны хотели безусловных гарантий прямой военной поддержки, но США отказались брать на себя такие обязательства. Лидеры США и Великобритании того времени также отклонили расширение статьи 4 на «косвенные угрозы».
Статья 5 имеет и географические ограничения. Она применяется только к Европе, Северной Атлантике (до тропика Рака, т.е. север Мексики, юг Алжира, Египет и южное побережье Китая), а также к владениям на островах к северу от тропика Рака. По этой причине нападение Аргентины на Фолклендские острова, принадлежащие Великобритании в 1982 году, формально не обязывало НАТО поддерживать Лондон, хотя некоторые государства-члены это сделали. Эти ограничения не применяются к потенциальному конфликту с Россией в Европе.
Статья 5 была активирована только один раз — после террористических атак на Всемирный торговый центр и Пентагон 11 сентября 2001 года. Это произошло на следующий день по просьбе пострадавшей стороны, США. Даже тогда Совет НАТО ограничился решением принять меры коллективной обороны только после подтверждения, что атака была организована извне США. После получения этого подтверждения (формально 4 октября 2001 года) НАТО разработало список мер «коллективной защиты» (операция Eagle Assist). Члены альянса направили разведывательные самолёты для защиты США, пообещали укрепить оборону американских объектов на своей территории и разместили совместные военно-морские силы в Средиземноморье.
Тем не менее длительная война с терроризмом, включая вторжение НАТО и его союзников в Афганистан для ликвидации лидеров «Аль-Каиды», началась без формального использования механизмов Договора НАТО.
Осторожность НАТО в применении статьи 5 проявлялась и в других ситуациях: во время войны Алжира за независимость от Франции альянс не поддерживал французские войска, не выявив внешнего агрессора. НАТО также не вмешивалось в конфликт между Турцией и Грецией, который перерос в боевые действия на Кипре в 1974 году.
Журналисты New York Times писали, что перед активацией статьи 5 страна НАТО должна запросить консультации по статье 4 как первый шаг. Однако Договор НАТО этого не предусматривает. В единственном случае применения статьи 5 США напрямую запросили поддержку по этой статье. Таким образом, консультации по статье 4 не означают автоматической активации статьи 5. Скорее, они показывают, что страна-инициатор рассматривает ограниченное вовлечение альянса в конфликт.
Отсутствие чёткой границы между ситуациями для применения статьи 4 или статьи 5 давно вызывает беспокойство экспертов. После 2014 года предлагалось закрепить, что любая агрессия против европейского государства, даже если оно не член НАТО, должна считаться угрозой для альянса и давать основание для предоставления военной помощи пострадавшей стране.
Хотя НАТО и не рассматривает недавнее вторжение российских дронов в воздушное пространство Польши как «атаку» в смысле статьи 5, сама статья сохраняет большое значение благодаря своему существованию: все, кто рассматривает возможность нападения на страну-член НАТО, должны учитывать риск коллективного ответа альянса.
«Наша система ПВО была активирована и успешно обеспечила защиту территории НАТО, как и предусмотрено. Верховный союзный командующий продолжит управлять позицией сдерживания и обороны вдоль всего восточного фланга. Союзники решительно настроены защищать каждый сантиметр территории альянса. Мы будем тщательно следить за ситуацией вдоль восточного фланга, при этом наши системы ПВО будут постоянно готовы. Это лишь подчёркивает важность НАТО и согласованный курс союзников, обозначенный на саммите в Гааге в начале этого года. Нам необходимо больше инвестировать в нашу оборону, увеличить производство военной техники, чтобы иметь всё необходимое для сдерживания и обороны», — подчеркнул нынешний генеральный секретарь НАТО Марк Рютте.